Экс-арбитр Итурральде: Дело Негрейры – самое серьезное, что случалось с испанским футболом. Но оно не о судьях, а о продаже воздуха за миллионы. Рефери – единственные, кто честен

Экс-судья Ла Лиги подчеркнул значимость дела Негрейры для испанского футбола.

– Это самое серьезное, что случалось с испанским футболом, и одно из самых серьезных дел в мировом футболе. Мне кажется очень серьезным то, что клуб платил вице-президенту Технического судейского комитета. Как все может разрешиться? Я надеюсь, что дело будет доведено до конца. Кто-то должен за это заплатить. И я рад, что ни одного судью не уберут.

– Вы уверены в этом на все сто?

– Да, дело тут не в судьях. Но раздражает больше всего именно то, что многие журналисты пытаются превратить это в дело о судьях. Но любой, кто в чем-либо обвиняет арбитров, не понимает, как у них все устроено.

Дело в клубе, который хотел получить какую-то выгоду, и вице-президенте, который продавал ему воздух за миллионы. Но к судьям эти деньги не попали. У Негрейры не было никакого влияния на рефери.

– Но он встречался с некоторыми арбитрами, обедал с ними...

– Со мной – никогда. Нужно назвать имена. Были 2-3 человека, но речи о системе не идет. У меня вопрос: сидят ли журналисты в тюрьме? Да. Можно ли считать журналистику коррумпированной? Нет. Так почему все судьи должны быть нечистыми на руку, если есть один или два таких примера? Но о рефери всегда говорят не так, как об остальных.

– Но это продолжалось 17 лет.

– Это проблема футбола и надзора. Почему за 17 лет футбольный мир не понял, что клуб совершает выплаты? Где контроль со стороны Ла Лиги, почему пришлось ждать, пока все разгребут налоговые органы?

– Вы готовы дать руку на отсечение, что никого из судей не подкупили?

– Да, конечно, ручаюсь за свое время. Я просто знаю, как все устроено. Из тех, кто работал в мое время, никто не будет в этом деле фигурировать. А все остальное – это демагогия.

Рефери – единственные, кто честен. В конце сезона Marca пишет, что футболисты сдавали матчи. Но судей в испанских тюрьмах нет, – сказал Эдуардо Итурральде Гонсалес.